Фантом

«Mercedes в России больше, чем автомобиль». Двадцать разноименных изданий успели напечатать эту мою фразу с явным кивком в сторону Евтушенко. И все остались довольны. Теперь пора признаться: было дело, был Mercedes, да весь вышел. Потому что Rolls-Royce еще больше, чем Mercedes. Почти в полтора раза. И поэтому «мерсы», чтобы не обнажать эту вопиющую разницу, стараются не приближаться к нему ближе, чем на троллейбус. Расслоение происходит и по полосам, согласно разметке. Чем круче машина, тем круче кивок ее руля и объездной маневр. Девятиметровый Lincoln, проехавший мимо, тут же повел себя как гладкошерстная такса, по ошибке попавшая не в нору, а в медвежью берлогу, благо для него в Москве много уличных ответвлений, где можно скрыться. А дураков проехать впритирочку, даже из любопытства, нет. Газелей тоже.

Rolls-Royce. Это звучит сейчас умеренно, уже в равной степени консервативно и по-лейбористски. Это все та же монархия, но просвещенная Интернетом, освеженная климатической установкой последнего поколения и облегченная космическими технологиями. Немцы преподали хорошие уроки, перемены прошли успешно. Rolls-Royce отделен от Bentley, Bentley отлучена от RR. Иерархическое равенство между двумя святынями аристократии вновь стало возможным лишь после того, как они стали принадлежать разным автоглобалистским кланам. Клонирование сверхмоделей с «точечной» взаимозаменой декоративных деталей теперь полностью исключено.

Rolls-Royce. От него не пахнет равенством и братством, как и не воняет деньгами. Еще никто доподлинно не знает, сколько это в деньгах, так же как и не догадывается, кто там едет задним правым. Честно говоря, все равно. «Восемьдесят лет работы», как сказал один мальчик, случайно бывший при этом. Это хорошо, когда у мальчика есть стабильность и такая уверенность в завтрашнем дне. Ему придется бросить курить и начать вести себя трезвым образом, чтобы при таком раскладе дожить когда-нибудь до покупки этих двенадцати квадратных метров, но уже недвижимости. Ведь к тому времени нефти в недрах этой планеты останется разве что на разовую дозаправку всех зажигалок Zippo. Любите своих внуков, как говорится, они отомстят вашим детям. В том числе и за приватизацию недр.

Rolls-Royce. Он, как оказалось, близок простому люду. Возможно потому, что на нем ездил Ленин – живой и розовый, из книжек Бонч-Бруевича. Народ тянется к нему с присущей детской озабоченностью: «сколько такой жрет в городе» и «сколько он гоняет всего» – два новых вопроса русского быта, как пример искривления уличной прямой речи. У него нет ни одной клички (чего немерено у того же «мерина») и, скорее всего, не будет вовсе. Максимум, как можно извратить его название, – это перепутать местами имена двух «R», отцов-основателей, что и происходит в половине случаев. Но от перемены мест в России суть не меняется, так же как и от расположения руля. В этом можно быть уверенным. Еще «Запорожец» не влетал в его алюминиевую корму, он еще не был краден, перебит или остановлен ДПС. И вряд ли будет. Он, как луноход, не имеет недостатков, сообразных достатку средневзвешенного наблюдателя с улицы. И такой фразы, как «не хватает на покупку "Роллс-Ройса"», в русском языке не может быть предусмотрено. RR – это когда всего уже достаточно.

Скажу честно, никто и не знает и даже не догадывается, что некоторые детали этой машины (в том числе и очень большие) разработаны на фирме, называющейся BMW. Чтобы не выглядеть идиотом, опасно подтрунивающим над толпой, этого лучше даже и не произносить. Для толпы BMW – это уже Калининград, можно сказать, в районе Мытищ, а Rolls-Royce – это где-то рядом с Гарри Поттером, в Англии или даже в Америке.

Rolls-Royce Phantom

Должен сказать, но полиграфия не передает и полпроцента его изящества, если не великолепия. Двухмерное изображение вообще убивает плоть. Даже на фирменных снимках он выглядит уродом, саблезубым мутантом, выпущенным на волю вслед за «семеркой» BMW. Maybach мог бы действовать куда решительнее, если бы газеты чаще печатали такие изображения «Фантома». Но в реальности – с ее фонарным светом, прозрачностью воздуха, теневыми и оборотными сторонами, перспективой и не сдутыми с капота пылинками – трехмерный Phantom превращается в настоящий приснопамятный Rolls-Royce: зловещий, одинокий и недоступный.

Да, мы знаем, что над ним колдовали лучшие умы, что сумрачный германский гений оптимизировал все его стороны, что он был пропущен через самую совершенную компьютерную программу и что его выпускают на абсолютно новом заводе по новому адресу. Да, мы понимаем, что новый Phantom – новый абсолютно. Предыдущая модель была датирована 1968 годом и могла пренебрегать прогрессом, потому что так было принято. Железный век богатства, воспетого при отсутствии браузеров, интерфейсов и попустительстве к перебору выбрасываемых в атмосферу нечистот. Новый Phantom – это первый Rolls-Royce, который подчинен не традициям, а маркетингу. И эта модель отстаивает уже не титул «Поставщик Двора», а репутацию фирмы, прибравшей марку Rolls-Royce к своим рукам. По крайней мере, за новый Maybach к ответу никто никого не призовет. Из старых адептов этих машин (тогда еще с торчащими крыльями) все уже умерли (или повешены по приговору Нюрнбергского трибунала), а в «Роллс-Ройсах» все разбираются, хотя бы понаслышке. И тут, действительно, нужно было соблюсти все неписаные законы и правила построения фигуры, которую будет венчать статуэтка «Дух экстаза». Тут без духа не обойтись было.

Мы, как люди далекие от инжиниринга «Роллс-Ройсов», даже не знаем, сколько заповедей в этом процессе. Десять? Двенадцать? Бог его знает. Понятно, что должен быть фронтон радиатора в стиле «Большого театра». Есть. Говорят, на RR никогда не было тахометра. Его и сейчас нет в том виде, когда стрелка показывает на обороты работающего двигателя. Стрелка в «Фантоме» с тем же успехом показывает на ресурс мощности. Это все равно, что мерить пульс не ударами сердца, а количеством биений до его полной остановки. Мощность нового мотора на треть больше той, которую ранее считали и указывали как «достаточную». Сто тридцать три процента от «икс».

«Шесть – семьдесят пять» или «шесть и три четверти» – таков должен быть литровый объем у RR. Это его главный калибр, как «семь –шестьдесят два» у «Калашникова», его константа, как «три – шестьдесят две» при Брежневе. Рассказывают, что при работающем моторе поставленная ребром на капот монета не должна была упасть. Какая именно монета – не важно. Важно, что «на холостых» у двигателя Rolls-Royce нет никаких признаков кручения – ни по одному из четырех тактов: впуску, сжатию, рабочему ходу и выпуску, ни по вибрации, ни по шуму. Детектор работы двигателя прост: кто-то решил заглянуть в выхлопную трубу и проглотил струйчатую дозу CO. Это в последний раз так. Больше ни у кого в голове даже не построится такая фраза, как «проверить "Роллс-Ройс" на ЦэО».

Еще мы видели в хроникальных фильмах про «Черчилля в восемнадцатом году», что задние двери открываются против хода. Пожалуйста, вот вам новые двери, которые так и открываются. Черчилль мог садиться в автомобиль, не снимая цилиндра? Но сейчас не носят цилиндров; даже корону британской империи сейчас стараются носить только по праздникам. Презрение к аэродинамике тоже вроде бы налицо. В общем, все соблюдено.

Теперь возникает вопрос с машиной сопровождения. Достаточно быстрых вокруг – их навалом, столь же фундаментальных нет совсем. «Фантомова» крыша же явно не приспособлена под «мигалку», а лобовое стекло – под пропуск в полосочку. Как дальше быть? Никто не знает.