Парижский нерв

Парижский салон стал протестом против глобализации стиля, к чему несколько лет упорно двигались автомобильные корпорации. Заговор промышленных воротил провалился, и теперь по павильонам витал дух фрондерства. Казалось, еще немного, и страсти выплеснутся из рамок салонного этикета погромной бурей квартала Сен-Дени. Тональность выставке, разумеется, задала принимающая сторона. Даже с нашим скептическим отношением к французским автомобилям трудно было не заметить явного прогресса. «Пежо», «рено», «ситроены» интереснее сконструированы и лучше собраны чем прежде. В отделке их салонов применены более качественные материалы, выразительнее стал стиль, а главное, тройка лидеров французского автопрома громко заявляет теперь о желании проникнуть в высшие сферы, где прежде царствовали германские и итальянские марки. Вокруг вращающегося подиума с концепт-каром Citroen C-Metisse не расступалась толпа. Посетители замирали, как кролики при виде удава. В машине и впрямь есть что-то животное, гипнотизирующее: необычные, распластанные по дороге пропорции, хитроумный узор формообразующих линий, переливчатая бездна цвета. Ведущий дизайнер — концептуалист компании Citroen Жиль Видаль раскрывает тайну: на углепластиковый кузов слой за слоем наносился прозрачный пурпурный лак. В старину похожим способом окрашивали кареты, а сегодня парижские модницы так прихорашивают свои ноготки. Где как не в Париже уместнее всего такие параллели! Преломление света в слоях лака интерферирует с характерным блеском углеродного композита, и итогом такого наложения становится эффект необычайной глубины покрытия.

Брызжущей эмоциональности французов противостояла холодная тевтонская эстетика Audi R8. Это среднемоторное купе, созданное на основе Lamborghini Gallardo, взбудоражило полгорода, во всяком случае, престижный 16-й округ. Компания давно намеревалась построить суперкар, однако планы все отодвигались. С приобретением несколько лет назад итальянской фирмы Lamborghini они начали казаться и вовсе несбыточными. Однако кто-то любит «ламбо», а кому-то по душе изделия из Ингольштадта. Париж пожинал очевидные плоды итало-германского симбиоза: машины Lamborghini стали более надежными и качественными, а Audi все-таки обзавелась моделью, по которой в будущем, как по камертону, будет настраивать всю свою производственную линейку. Ориентирами станут конечно же лаконичный, сдержанно-одухотворенный дизайн, широкое использование алюминиевых сплавов, привод на все колеса и самые лучшие двигатели в мире. Суперкар Audi R8 получил 4,2-литровую V-образную «восьмерку» от спортивного седана Audi RS4, которая без использования турбонаддува выдает 420 л.с. мощности и 430 ньютон-метров крутящего момента — это прекрасные показатели!

Audi предстоит поучиться у аффилированной компании науке постоянно находиться в центре внимания. Итальянцам это удается как никому. На этот раз центром притяжения выступал Lamborghini Murcielago LP640 Versace, квота которого на Россию, по некоторым оценкам, составит всего... два экземпляра! Известный итальянский модный дом отделал интерьер машины кожей наппа с прострочкой в виде прямоугольного греческого орнамента, загрузил в багажник фирменные дорожные сумки, сшитые из матово-черной опоинковой кожи с такой же прострочкой. Изнутри сумки обшиты снежно-белым сатином. Медная фурнитура сумок отливает палладиевым блеском. В комплект каждому из таких автомобилей обязательно прилагаются хронометр, гоночные перчатки и туфли.

А вот Mercedes-Benz неожиданно стал другим. Спортивность больше не является приоритетной чертой характера автомобилей этой почтенной компании, в чем легко можно было убедиться на примере парижской новинки — купе CL-класса на шасси S-класса нового поколения. По вполне понятным причинам парижанам дипломатично не сообщили, что премьера купе состоялась еще в августе на Московском автосалоне. Став на целых 75 мм длиннее своего предыдущего исполнения, по своим размерам роскошное купе вплотную приблизилось к своему знаменитому заокеанскому сопернику — яхтоподобному Lincoln Mark VIII (5060 против 5265 мм), который, увы, уже успел перейти в разряд коллекционных редкостей.

Парижский автосалон обострил классовые противоречия в автомобильном мире. Модели, которым суждено шуршать по брусчатке авеню Фош, просто не приживутся на тесных и плохо ухоженных улочках пригородов. Расслоение носит классово-национальный характер. Парадокс, но европейцы не могут покупать машины собственного производства, потому что... стали жить лучше. Уровень зарплат и расходы на социальные нужды и на чиновничий аппарат в Евросоюзе настолько выросли, что компаниям попросту невыгодно выпускать здесь массовые модели компактных классов! Центр их производства смещается в Юго-Восточную Азию и Центральную Европу, где аппетиты еще не столь большие. На насиженных местах остается выпускать только наиболее дорогие и престижные модели высшего класса, колебания цен на которые волнуют их потенциальных покупателей куда меньше престижности и эксклюзивности. Между этими двумя полюсами обнажилась зияющая пустота, нервом натянутый вакуум, который внезапно может разверзнуться самыми непредсказуемыми для участников выставок сюрпризами. А потому и атмосфера на Парижском автосалоне была душная, предгрозовая.