Шейх Хасан: «Гонки — это моя страсть»

Шейх Хасан возглавляет службу Corporate Support Service — за этим обтекаемым, как и вся арабская манера вести беседу, названием скрывается весьма серьезная госконтора, которая строит всю важную инфраструктуру в стране. Дороги, мосты, порты, коммуникации — всем этим стратегическим хозяйством управляет шейх, когда он не в кокпите своего катера. Неудивительно, ведь Хасан бин Ябор Аль-Тани — троюродный брат эмира Катара и видный член правящего клана Аль-Тани, находящегося у власти в Катаре с 1850 года.

Появившись в чемпионате Class 1 пять лет назад, он сразу сделал серьезную заявку на лидерство, когда пришел первым в трех Гран-при и практически постоянно занимал места на подиуме. К сожалению, ряд технических неудач, преследовавших команду Qatar на протяжении нескольких лет, так и не позволили шейху стать чемпионом. При этом в прошлом году этот титул ушел у него из-под носа: до предпоследней гонки он шел вровень с лидером — Victory Team. Потеряв терпение, шейх пошел ва-банк и прямо перед сезоном 2008 купил команду Spirit of Norway, детище известного норвежского бизнесмена-гонщика Бьорна Гьелстена, который как раз собрался на пенсию. Сделка была удачной: шейх Хасан получил восьмикратного чемпиона мира англичанина Стива Кертиса в качестве троттлмэна, а также очень резвую лодку с командой хороших механиков. Впрочем, первый же Гран-при в этом году, прошедший 1 марта, показал: неудачи по-прежнему преследуют амбициозного гонщика. На квалификации он и Кертис, управляя лодкой Qatar 96, разогнались так, что «кувыркнулись» в чистом поле (читай — море). Даже видеокамеры не успели заснять момент. На единственной серии из четырех фотографий видно, как, выйдя из поворота на «быстром кругу», болид взлетел и сделал обратное сальто. Вдвойне обидно, что произошло это дома, в Дохе, во время Гран-при Катара, где духи предков, по идее, должны помогать своему.

Несмотря ни на что, когда через две недели мы встретились с шейхом в Дубаи, чтобы взять эсклюзивное интервью для Yachting в преддверии Российского Гран-при Class 1, он был расслаблен и излучал оптимизм.

Так что все-таки случилось в Катаре с вашей лодкой?

Она перевернулась. Мы со Стивом Кертисом шли свой второй «быстрый круг» во время гонки «поул позишн» (т.е. квалификации. — Н.Г.). Мы очень хорошо разогнались и на выходе из поворота поймали мощный поток песчаного ветра, выдувающего через «аэродинамическую трубу» между небоскребами, которые окружают бухту. Буквально через секунду наша лодка уже была вверх тормашками в воде. Впрочем, все не так плохо. На следующий заезд мы пересели на Qatar 95, поменяли номер на 96 и пришли в гонке вторыми. А пострадавший катер можно восстановить. Мы не будем с этим торопиться, как следует починим его и будем готовы как раз к Гран-при в Москве.

Все равно гораздо приятнее вспоминать свои победы, не так ли?

Конечно, это так. Лучшие гонки — это когда ты первый на подиуме. Мы победили у себя дома в 2003 году, дважды наша команда приходила первой в Норвегии в 2004-м и 2005-м. Проблема в том, что на катерах Class 1 очень чувствительные моторы, и ты никогда не знаешь до конца, дойдешь до финиша или нет. Пока ты не пересек финишную черту, нельзя быть уверенным в своей победе, насколько бы сильно ты ни оторвался от преследователей.

Получается, что все зависит от лодки?

От лодки многое зависит. Но как создать идеальную лодку — это секрет, которого не знает никто. Даже покупая готовую хорошую лодку, нужно постоянно экспериментировать и улучшать ее. При этом все необходимые материалы и агрегаты для таких лодок весьма недешевы.

Выглядит как очень затратная история. Зачем вам все это?

Это моя страсть. Больше, чем что-либо еще. Каждый раз, когда у меня есть свободное время, я посвящаю его этим гонкам. И это стоит своих денег.

Страсть, конечно же, давняя?

Я живу в морском государстве и на лодке хожу с детства. Позже, будучи юношей, в начале 90-х я поступил в Университет Майами в США и там «подсел» по-настоящему на скоростные лодки. Рядом с моим домом был дилерский центр Cigarette, и я у них частенько задерживался после занятий до поздней ночи. Потом увлекся и начал гоняться в средних классах.

В «покер ранах» не участвовал, ведь ислам запрещает азартные игры, но, конечно же, наблюдал их постоянно. Куда без этого — это же Майами. Когда вернулся после учебы домой, в Катар, я увидел, что здесь непаханое поле, и основал Федерацию Морского Спорта Катара (Qatar Marine Sports Federation). С тех самых пор водномоторный спорт начал развиваться у нас в стране. Это было в 1995-м. А с 2003 года мы с командой начали участвовать в главной мировой спортивной гонке — Class 1.

А кроме гонок вы лодки как используете?

Люблю рыбалку. Глубоководную рыбалку в открытом море. У меня есть очень хороший 36-футовый спортфишер с тремя мощными движками. Обычно я рыбачу на родине, в Катаре. Мы уходим далеко от берега в компании из трех-четырех друзей и ловим разную серьезную рыбину в зависимости от сезона, например голубого марлина, который приходит к нам обычно в феврале-марте. Самый большой, что я поймал, был длиной под два метра.

Давайте поговорим о том, что происходит на суше. Каково это — быть членом семьи, которая правит Катаром столько лет?

Это очень большая семья, нас около 1000 человек. У меня одного — 10 братьев и сестер. К сожалению, все вместе мы не так уж часто встречаемся. Большая часть моей семьи живет в Англии (Катар был под британским протекторатом и независимость получил совсем недавно, в 1971 году. — Н.Г.). Но мы более-менее постоянно видимся на разных днях рождения и других праздниках. Или у эмира — по четвергам он устраивает специальные встречи, где члены семьи, работающие в правительстве, общаются по разным вопросам развития государства.

А ваши дети — они разделяют ваши увлечения?

У меня три мальчика и одна девочка: самому старшему — 12, младшему — 4. Конечно, они обожают гонки. Смотрят все трансляции по телевизору, следят за новостями. Юный возраст не помеха. В нашей Федерации мы создали специальный класс для маленьких — Formula Future, с лодками не более четырех метров с мотором в 20–30 сил. Там будут гоняться ребята от 8 до 14 лет. Сейчас у нас в группе уже 20 человек, в конце мая начнутся заезды.

Помимо того, что вы сами сидите за штурвалом, вы также являетесь президентом IOTA и держите в своих руках, можно сказать, руль от всей махины Class 1. Что видно на горизонте?

Думаю, мы движемся в правильном направлении. В этом году дебютируем в Москве и в Черногории, в следующем году — в Китае и на Украине, в Ялте. Идут переговоры с Бразилией и Австралией. Готовится несколько новых команд — не буду пока говорить какие, скажу только, что это будут приятные сюрпризы. С каждым годом к нам присоединяются все более и более мощные спонсоры. Потенциал у этого вида спорта очень большой.

Цель — стать водным аналогом «Формулы-1» и гоняться каждые две недели?

Мы не особо рвемся за массовостью. Максимум, что мы можем провести, — 10–12 гонок в году в качественных, приятных местах. Все-таки Class 1 — это элитарный спорт. Плюс — есть ограничения по логистике — огромные катера в отличие от сравнительно небольших болидов «Формулы-1» грузовым самолетом возить невозможно. У каждой команды по три-четыре трейлера: лодки, мастерские, раскладной тент для приема VIP-гостей... Кроме как по земле или на паромах их все не перевезешь, а это не быстро.

Разве нельзя арендовать тяжелые грузовые самолеты «Мрия»? Такие найдутся у ваших новых друзей в России и Украине.

Хорошая идея. Осталось найти того, кто будет спонсором (смеется).

***

Государство Катар — эмират, расположенный в северо-восточной части Аравийского полуострова. Политический строй — абсолютная монархия. Эмир Хамад бин Халифа Аль-Тани находится у власти с 1995 года. При этом считается, что Катар — одно из самых открытых и либеральных государств в районе Персидского залива. В 2007 году здесь прошли первые выборы в парламент (меджлис), состоящий из 35 человек. Катар — третий (после России и Ирана) в мире экспортер природного газа и крупнейший экспортер нефти и нефтепродуктов.

Сегодня по уровню жизни это одно из самых благополучных государств в мире. Катар находится на девятом месте по уровню ВВП на душу населения, между Данией и Австрией. За последние годы всемирную известность приобрел катарский телеканал «Аль-Джазира».