Музей фатального дизайна

Если бы такое случилось в наши дни, вряд ли бы дело завершилось созданием музея. Корабль, который был построен с фатальными ошибками вызывает у нас трепет и восхищение только потому, что был построен около 400 лет назад. И хотя это пример того, как не надо строить суда, сегодня у нас практически нет других возможностей познакомиться с объектом судостроения 17 века в его почти первозданном виде. Впрочем, музей Vasa интересен не только своим главным экспонатом. История поиска судна, его подъема из воды и сохранения заслуживают не меньшего восхищения, чем сам корабль.

Вообще история Vasa – типична. В последующие годы мир увидит еще немало подобных сюжетов. Проект был весьма амбициозным. Контакт на строительство 4 боевых кораблей в 1625 году пописали король Швеции Густав II Адольф, голландский корабельный мастер Хенрик Хибертссон и партнер последнего Арендт де Гроот. На тот момент Vasa должен был стать самым мощным на Балтике или даже в мире. Строительство началось в 1926 году, однако через год главный архитектор умер, передав ведение проекта своему помощнику Хайну Якобссону. Корабль достроили к 1628 году – его длина составляла 69 метров, высота грот-мачты – 50 м. Vasa весил более 1200 тонн и был оснащен десятью парусами и 120 т балласта. Вооружение гиганта составили 64 пушки. Восемь из орудийных портов остались пусты – верфь строила корабли быстрее, чем королевский оружейный завод отливал орудия.

За пару месяцев до трагедии капитан Зефринг Ханссон, контролировавший строительство Vasa, высказал сомнения в надежности корабля. Для убеждения начальства он провел испытания, во время которых тридцать матросов одновременно бегали по палубе, раскачивая судно из стороны в сторону. Уже тогда было понятно, что судно не отличается хорошей остойчивостью, но присутствовавший на борту вице-адмирал Клас Флеминг остановил испытания и, не желая вызвать гнев короля, приказал продолжить подготовку корабля к выходу в море. Швеция вела войну против Польши и Литвы и возлагала огромные надежды на новейшую боевую машину.

10 августа 1628 года Vasa отправился в свое первое и последнее плавание. Экипажу разрешили взять на борт семьи, так как это был первый рейс корабля. Гости должны были высадиться в крепости Ваксхольм, прежде чем корабль направился бы к базе флота в Стокгольмском архипелаге. Но преодолев чуть более километра от верфи, где оно было построено, судно под первым же порывом ветра накренилось, и вода хлынула внутрь через открытые орудийные порты. За несколько минут корабль ушел под воду, прихватив с собой около 30 членов экипажа.

Началось долгое расследование, в ходе которого выяснилось, что причина потопления не в недостатке балласта или открепившихся орудиях. Большинство экспертов прямо указывало на на то, что Vasa был плохо спроектирован – в одном из документов говорится, что у корабля не хватило «брюха», чтобы нести такую высокую и тяжелую надстройку. Но так как проект был одобрен королем, трибунал принял удобное для всех решение. Вину за «фатальный» дизайн возложили на архитектора, который давно умер и не мог за себя постоять. При этом судебный вердикт не затронул тех, чья компетенция была необходима для последующих военных действий. Никто из причастных к строительству Vasa не был официально обвинен и наказан, и все они в итоге получили повышение.

Справедливости ради отметим, что конструктор судна Хенрик Хибертссон был опытным кораблестроителем, построившим ряд успешных кораблей для шведской короны. Однако Vasa был для него новым опытом и по размерам, и по вооружению, сходу рассчитать основные показатели было невозможно. Математический аппарат для расчетов корабля появился только через 100 лет, а тогда суда строили опытным путем, меняя и дорабатывая конструкции по ходу дела. Корпус Vasa был слишком велик и тяжеловесен, а центр тяжести расположен слишком высоко. Тот факт, что оружейные порты остались открытыми, оказался судьбоносным – будь они закрыты, корабль бы не утонул сразу и впоследствии имел бы шанс на модернизацию. Вооружение можно было пересмотреть, а высоту уменьшить. Но стечение обстоятельств привело к трагедии, благодаря которой мы многое узнали о судостроении прошлого.

В течение нескольких десятилетий после катастрофы энтузиасты пытались поднять корабль, но безуспешно. В 1665 году группа водолазов, используя колокол, смогла поднять почти все пушки Vasa, они были проданы. Затем про Vasa забыли. В 1920 году некто братья Ольшанские, пытались получить разрешение на взрывные работы в гавани Стокгольма, чтобы добывать дерево с некогда затонувших судов и использовать его для производства мебели. Но власти сказали «нет» и тем самым спасли Vasa, хотя в то время никто точно не знал, где именно лежит корабль.

Спустя четверть века его обнаружил Андерс Франзен – инженер и любитель морской истории. Долгие годы при помощи лота он исследовал морское дно, и 25 августа 1956 года он нашел большой объект из черного дуба. Далее к делу подключились военные водолазы. Они подтвердили, что на дне лежит старый боевой корабль, и он находится в прекрасном состоянии, нетронутый вплоть до верхней палубы, а фок-мачта все еще стоит. Холодная вода оказалась хорошим консервантом.

Сомнений не осталось, и теперь главным стал вопрос о том, как поднять Vasa. Предлагали самые разные варианты – от наполнения корпуса шариками для пинг-понга до замораживания корабля в гигантском куске льда. К делу подключилась компания Neptune, которая настояла на традиционном методе. Дайверы потратили более двух лет на рытье туннелей и прокладывание под кораблем канатов до плавучих понтонов.

20 августа 1959 года Vasa оторвали от дна и освободили из ила. Затем корабль поэтапно переместили под поверхностью воды на более мелкое место. На это и на подготовку к финальному подъему ушло полтора года. И наконец 24 апреля 1961 года тысячи людей стали свидетелями того, как корабль 17 века появился из глубин через 333 года после своей трагической гибели. Впереди было еще много работы – из корпуса необходимо было выкачать тонны грязи и воды, переместить судно на собственный понтон и законсервировать. Археологи начали раскопки интерьеров, химики занялись обработкой корабля, а дайверы потратили еще пять лет на то, чтобы собрать тысячи оставленных в иле деталей обшивки и палуб.

Археологи работали под искусственным дождем – корабль круглосуточно обливали холодной водой, чтобы не допустить высыхания. Работа велась в отвратительно пахнущей черной липкой грязи. Из судна извлекли более 30 тыс объектов корабельного быта – паруса, артиллерийские лафеты, сундуки матросов с личными вещами, бочки с соленым мясом, теперь превращенным в кости, а также сотни пушечных ядер. В каютах были обнаружены вещи офицеров: оловянные тарелки, охотничьи ружья, часы. В сундуках и карманах одежды было найдено более 4 тысяч монет.

Параллельно велись работы по сбережению корпуса. Намокшая древесина, высыхая, дает усадку и трескается. Чтобы предотвратить разрушение Vasa, для консервации корабля и замещения воды в массе древесины использовался полиэтиленгликоль. Процесс «вымачивания» Vasa длился до 1979 года. Затем судно почти 10 лет сушили.

Корабль прожил всего несколько минут, так что жизнь на его борту так и не началась. Каково было проводить месяцы на боевом судне в 1628 году?

Доскональный разбор судовой утвари дал некоторое представление о бытовых удобствах или, скорее, их полном отсутствии. На 450 человек приходилось менее 600 кв м площади. Матросы спали посменно, их обязанности были четко определены, антисанитария и болезни – в порядке вещей. Экипаж был разделен на две вахты по четыре часа. Униформа на флоте не предоставлялась, так что каждый приходил на службу в том, что имел. Типичная экипировка моряка была такой же, как и одежда в городе: льняная рубашка, шерстяные жакет, брюки ниже колена, шерстяные носки и кожаные ботинки. Большинство моряков не могли позволить себе более одного комплекта одежды.

На военно-морскую службу забирали мужчин от 18 до 48 лет, среди них были фермеры, рабочие и прочие, в том числе криминальные, элементы. Жесткая дисциплина – единственный способ поддержания порядка в таких нечеловеческих условиях обитания. Офицеры жестоко карали за проступки и неповиновение. Виновника пожара отправляли в огонь, убийц привязывали к их жертвам и бросали в море, мятежников и богохульников подвергали килеванию, что было равносильно смертной казни.

Основу рациона составляли соленое мясо, сушеный горох и хлеб. Найденные в трюме бочки с костями показывают, что в основном использовалась говядина. Была также и рыба, которую добывали в море сами моряки. Камбуз располагался в трюме перед грот-мачтой. Пищу готовили в очаге, выложенном из кирпича. У каждого моряка была своя деревянная ложка, а у некоторых – собственные деревянные тарелки. Но большинство ели из общих чанов. В рационе был также некрепкий «корабельный» эль. Офицеры жили в кормовых каютах со стеклянными окнами и даже кое-какой мебелью. Единственная большая и относительно роскошная каюта предназначалась для короля или адмирала, она украшена скульптурами.

Болезни уносили больше моряков, чем битвы. Вентиляция отсутствовала, шансов помыться или постирать одежду не было. Перенаселенность на корабле способствовала быстрому распространению инфекции, и многие болезни оказывались смертельными. С другой стороны, раны и травмы лечили вполне эффективно – более половины скелетов, найденных на Vasa, имели зажившие сломанные кости. В процессе создания музея, который открылся в 1990 году, ученые провели колоссальную работу, реконструировав даже внешность некоторых членов экипажа судна.

Сегодня Vasa принимает около полутора миллиона посетителей в год. Успех музея легко понять – сохранилось более 98% оригинального объекта, включая мачты и паруса. Vasa выглядит не как музейный объект, а как корабль, готовый к выходу в море, как и в трагичном августе 1628 года.