Материализм времени

Сразу надо оговориться, что речь пойдет только об экспериментах с новыми материалами корпуса часов и отдельных элементов механизма, а не узла баланса-спирали, отвечающего за точность хода. Поскольку это тема для отдельного большого разговора.

Цели для разработки новых материалов в часовой отрасли (как, впрочем, и в любой другой) можно разделить на три категории: практические, эстетические и качественные. Первая в соответствии со своим названием предполагает решение конкретных технических задач: например, повышение твердости, устойчивости к царапинам, антимагнитности и прочих улучшений характеристик, а также оптимизации процесса производства.

Во втором случае целью создания нового материала корпуса или покрытия является его эффектный цвет, блеск или необычная текстура. И, наконец, третья категория апеллирует к новым ощущениям комфорта владельца от использования часов. Например, низкая теплопроводность керамики не дает корпусу перегреваться при долгой носке, а легкость титана позволяет снизить вес модели даже при большом диаметре корпуса и наличии сложного механизма.

В ХХ веке во всех этих трех направлениях технический прогресс проникал в наручные часы неторопливо и основательно. Созданной в 1913 году британским металлургом Генри Бриарли нержавеющей стали понадобилось почти сто лет, чтобы вытеснить из повседневных часов дешевую и легкую в производстве, но менее надежную латунь. После Второй мировой войны в часовую отрасль проникли алюминий и пластик, и лишь под занавес прошлого столетия – титан, керамика и каучук.

Зато с наступлением третьего тысячелетия эксперименты в области высокой химии в часовом искусстве неожиданно вышли на новый уровень. Главной причиной тому стало появление совершенно нового класса наручных моделей, завоевавших огромную популярность, – так называемого Sport de Luxe. «Джипы представительского класса» в мире часов, сочетающие спортивные характеристики с очевидной роскошью, нуждались во всех трех критериях от разработки новых материалов: повышенных стандартах прочности и надежности, необычной яркой эстетике и комфорте ношения. Ну и, конечно, элемент тщеславия здесь тоже присутствовал.

Все то золото

Опытные коллекционеры хорошо помнят «сплавоманию» начала нулевых, когда многие швейцарские бренды не просто стремились изобрести собственный необычный сплав корпуса, но и непременно наречь его собственным именем: так появились Zenithium, Hublonium, Rolesium, а также другие известные фирменные составы вроде Zalium от Harry Winston или Texalium от Franc Vila. Причем практически все они, за исключением Rolesium от Rolex, являющегося ферро-хромо-никелевым сплавом, оказывались вариациями на тему алюминиевых соединений – то есть по сути технологически недалеко ушли от производства авиационного дюраля.

В наше время экспериментальные металлические сплавы еще существуют, хотя и не пользуются уже таким ажиотажным спросом. Теперь клиенты скорее предпочтут сталь с проверенным временем улучшенным составом для повышенной прочности, как, например, Oystersteel от Rolex, или титан. Другое дело – сплавы на основе золота. Они идеально отвечают потребностям спортивной роскоши в часах. С помощью особых добавок золоту можно обеспечить повышенную прочность и износостойкость, а также необычный оттенок. Остается только добавить привлекательное название. В качестве самых удачных примеров можно привести King Gold и Magic Gold от Hublot, Everose от Rolex, Honey Gold от A. Lange&Sohne, а также сплав из золота, меди и палладия Sedna, который используют в своих моделях Omega и Blancpain.

Например, в представленной этим летом дайверской модели Blancpain Fifty Fathoms Bathyscaphe исторический дизайн 1953 года обрел новый образ в сочетании золота Sedna с синим оттенком циферблата и ремешка. В итоге модель выглядит очень солидно, практически тянет на костюмный вариант, хотя все дайверские характеристики тут на высоте, включая 300-метровую водозащиту. Сквозь сапфировое окно на задней крышке можно увидеть автоматический калибр 1315 с кремниевой спиралью баланса, тремя заводными барабанами, обеспечивающими 5-дневный запас хода, и ротором, также изготовленным из золота Sedna.

Вечная керамика

Одно время часовщики возлагали большие надежды на высокотехнологичную керамику как на материал будущего, который станет альтернативой традиционным металлическим сплавам. У керамики действительно есть два реальных преимущества: ее практически невозможно поцарапать, а также она всегда сохраняет приятную прохладу, не нагреваясь от тепла руки. Но пока что на изготовление целого корпуса из керамики готовы решиться лишь единичные бренды. Дело в том, что очень уж сам процесс непохож на обычное часовое производство: детали из керамики не вытачиваются из заготовки, а буквально «выпекаются» в формах, что требует глубокого переосмысления всей работы традиционной мануфактуры. Поэтому лидерами направления, как и много лет назад остаются бренды Rado и Chanel, а остальные используют керамику только для разовых экспериментальных концептов.

Например, дуэт Greubel Forsey, который принципиально отрицает новые технологии в механике (такие как кремниевые спуски), зато охотно применяет новые материалы в особых сериях корпусов. Так в 2016 году бренд представил свой знаменитый механизм Double Tourbillon 30° Technique с корпусе, целиком изготовленном из сапфирового стекла, лимитированным выпуском 18 экземпляров. А в прошлом году этот же роскошный механизм с двойным турбийоном и запасом хода 120 часов был выпущен в версии Double Tourbillon 30° Technique Ceramic в корпусе диаметром 48,4 мм, изготовленным из синей керамики. Лимит составил всего 11 экземпляров.

Впрочем, есть область, где керамика все более уверенно теснит все прочие материалы, будучи непревзойденной в плане надежности и престижа, – это безель часов. Hublot давно использует яркие, нетускнеющие цвета керамики для своих многочисленных коллабораций, например, чтобы подчернить с помощью запатентованного состава ярко-красной керамики на ранте 7-летнее партнерство с Ross Corso в модели Big Bang Ferrari Red Ceramic. И, конечно, Rolex, который всегда очень серьезно относился к слову Perpetual (то есть «вечные») в названии своих моделей, уже давно перевел на собственную керамику Cerachrom безели всех пилотских часов GMT-Master, часов для яхтсменов Yacht-Master и, конечно, дайверских часов Sea-Dweller.

Например, новейшая версия Rolex Sea-Dweller соединяет лучшие достижения инженеров и химиков швейцарского бренда: корпус 43 мм в стиле Rolesor (сочетание желтого золота и стали Oystersteel), безель с вращающимся диском Cerachrom c 60-минутной разметкой высокой читаемости Chromalight, браслет с безопасной застежкой Oysterlock, водонепроницаемость до 1220 метров, а внутри установлен калибр нового поколения 3235 с высокоточным спуском Chronergy.

Шаттл на запястье

Если говорить именно о дизайне, отделившем традиционное часовое искусство от эстетики нового времени, то здесь ключевой перелом наступил, когда в часовую индустрию проникли технологии вначале автомобильной, а затем и авиа-космической отрасли. Первым приближение нового тренда почувствовал еще в конце 1970-х наследник великой династии знаменитый профессор Фердинанд Александр Порше, придумавший первые в истории полностью черные часы – из алюминия, титана и каучука. Он предвосхитил моду на самый актуальный люксовый часовой материал последних двух десятилетий – углеродный композит, или по-простому карбон.

Углеволокно используется сегодня во всех технологичных областях: от столовых приборов до космических шаттлов, а в часовых корпусах ценится прежде всего за суперпрочность, легкость и необычную фактуру, которая узнается с первого взгляда.

Высшим пилотажем в данной сфере является не просто заказать у какой-то лаборатории карбоновый корпус, а запатентовать собственную технологию. Лидером направления здесь является Richard Mille, который еще в 2007 году представил RM 011 Automatic Flyback Felipe Massa, корпус которой был изготовлен из углеродного композита Carbon NTPT, созданного по эксклюзивному заказу фабрикой ультралегких технологий North Thin Ply Technology, расположенной в швейцарском городе Рене. В 2013 году Richard Mille и North Thin Ply Technology (NTPT) подписали постоянное соглашение о сотрудничестве. С тех пор такие материалы, как Carbon NTPT и Quartz TPT (в отличие от углерода, ему можно придать какие угодно яркие цвета), стали эксклюзивными признаками часов Richard Mille. В 2018 году компании продлили сотрудничество на долгосрочной основе.

К слову сказать, Richard Mille, пожалуй, остается флагманом всех экспериментов с новыми материалами. Например, в 2017 году бренд первым в часовом деле представил модель RM 50-03 Tourbillon Split-Seconds Chronograph Ultralight, в которой использовался графен – тот самый, за который Гейм и Новоселов получили Нобелевскую премию. А в 2020 Rirard Mille показал премьеру хронографа RM 11-05 Automatic Flyback Chronograph GMT в корпусе 50×42,7 мм, в котором помимо фирменного композита Carbon NTPT использовался новый для бренда материал кермет – сплав керамики и титана.

Небо в алмазах

Этот год, несмотря на все сложности, показал, что поиск необычных материалов, которые могут привлечь клиента какими-то неожиданными качествами, по-прежнему остается самым актуальным направлением для часовых лабораторий.

На мануфактуре Girard-Perregaux решили продлить эксперименты с сапфиром в Quasar Azure – продолжении «космической» серии Quasar. Выпущенные лимитированной серией из восьми экземпляров часы сочетают лазурно-голубой корпус диаметром 46 мм из сапфирового стекла, турбийон с кареткой в форме лиры и знаменитые три моста, впервые появившиеся в модели 1867 года. Мосты калибра GP09400-1035 изготовлены из титана. Каретка турбийона состоит из 80 деталей, а ее вес составляет всего 0,25 граммов.

Можно вспомнить, что главный мировой рекорд этого года – Altiplano Ultimate Concept от Piaget – не воплотился бы в жизнь, если бы в серийном выпуске классический золотой корпус концепта не был бы замен на сверхпрочный корпус из кобальтового сплава, способный выдержать любую нагрузку, несмотря на толщину 2 мм.

Сразу два футуристических композита: углеродный сплав Carbotech и экологичный антикоррозийный состав Fibratech – представил Panerai в новых моделях серии Luminor Marina. А дальше всех пошел независимый бренд Rebellion, который стремится к сенсациям даже в материалах. Главной особенностью модели Weap-One Diamond Asymmetrical Flying Tourbillon, выполненной в единственном экземпляре, является каретка, изготовленная из искусственного алмаза, синтезированного и запатентованного японской лабораторией Adamant Namiki Precision. Чтобы «вырастить» такую каретку, потребовалось 280 дней, а затем еще 80 дней, чтобы идеально ее отполировать. Впрочем, эксклюзивно потраченное время – это одна из важнейших часовых ценностей.