Kороткий век «плавучего Версаля»

Межвоенное двадцатилетие стало временем негласного мирного соперничества крупнейших держав, создававших все более мощные, потрясающие великолепием океанские лайнеры. В 1930-е в Атлантике состязались между собой немецкие «Бремен» и «Европа», итальянский «Рекс», британская «Королева Мария», а на Тихом океане вызов им бросала Япония. Процесс постройки грандиозного корабля, его впечатляющие параметры, скорость и роскошь отделки были постоянными новостными поводами и создавали особый медийный фон эпохи. У Франции в этом общем хоре была своя, ни с чем не сравнимая, партия.

Со времени победы Антанты в Первой мировой войне элегантность моды, роскошь ювелирных украшений, изысканность декоративных ансамблей, смелость современных художников стали для Франции не просто частью привлекательного имиджа, а серьезной статьей дохода и инструментом влияния. Доведя до совершенства в начале 1920-х эстетику ар деко, которую полюбили во всех уголках света, французские мастера завоевали положение мировых арбитров вкуса. Поэтому с задуманным еще в конце 1920-х новым лайнером фирмы Compagnie Generale Transatlantique были связаны особенные ожидания: каким будет новое «посольство Франции на море»?

Рождение «Нормандии» (имя, после долгих обсуждений, утвердила сама Французская академия) оказалось сложным: волны Великой депрессии захлестнули Европу, и работа на верфях Пеноэ в Сен-Назере постоянно затягивалась. Заложенный в январе 1931-го корабль завершили лишь к концу весны 1935-го с помощью государственных субсидий, и злые языки успели прозвать проект «плавучим долгом». Однако блеск торжественной церемонии, на которую 23 мая под звуки специально написанной песни прибыл сам президент Французской республики, и первый трансатлантический рейс «Нормандии» заставили умолкнуть даже скептиков: корабль преодолел океан за четыре дня, три часа и две минуты, поставив рекорд скорости и завоевав почетную «голубую ленту». Шумное «посольство» прибыло в Нью-Йорк, по пути отметившись тысячами приветственных телеграмм, полученных букетов и выпитых бутылок шампанского, а также… крупнейшим модным дефиле парижских кутюрье, прошедшим прямо на борту!

Конечно, успех был обеспечен совершенством технических решений лайнера, формы корпуса которого рассчитал русский инженер-эмигрант Владимир Юркевич. Лаконичный силуэт корабля с тремя чуть наклоненными трубами тиражировали тогда все газеты и журналы, а особый восторг вызывал невиданный блеск отделки «Нормандии», для которой каждый журналист находил восторженные слова. Пожалуй, это был единственный океанский лайнер в истории, на котором больше всего кают – 40 процентов! – принадлежало к первому классу. Кроме них, четыре ансамбля «гран-люкс» и десять номеров «делюкс» (они носили имена городов Нормандии, а каждую комнату в них оформил свой мастер-декоратор) не оставляли у светских знаменитостей, миллионеров и аристократов сомнений в том, на какой корабль брать билеты для пересечения Атлантики. За пять с небольшим предвоенных лет пассажирами лайнера были Марлен Дитрих и Кэри Грант, Сальвадор Дали и Гала, Антуан де Сент-Экзюпери и Рауль Дюфи. «Нормандия» перевозила гостей Международной выставки в Париже в 1937-м и Всемирной выставки в Нью-Йорке в 1939-м, и даже становилась площадкой для киносъемок.

Заказчики отделки сделали ставку на проверенных мастеров: за интерьеры отвечали архитекторы, прославившиеся на крупных государственных проектах. Пьер Пату создавал ключевые ансамбли Парижской выставки 1925 года (именно там впервые прозвучало словосочетание «ар деко»), а Роже-Анри Экспер успел поразить публику своими фантазиями на Колониальной выставке в 1931-м. Возглавив две группы декораторов, они привлекли к сотрудничеству опытных приверженцев спокойных, мягких решений из Союза художников-декораторов (SAD), а не их конкурентов-модернистов из Союза современных художников (UAM). Поэтому лайнер стал настоящей сокровищницей драгоценных материалов в самых изысканных сочетаниях, и обволакивающей роскоши. В пылу восторгов никто не вспоминал, что на декоративное оформление «Нормандии» ушел… всего один процент от затраченных на постройку средств!

Самым крупным ансамблем была помещенная в центральной части корабля, поднимавшаяся на высоту более трех палуб созданная Пьером Пату столовая первого класса. Превышавшая длиной Зеркальную галерею в Версале, она сама стала реинкарнацией дворцовой роскоши. Подсвеченные изнутри стены из матового стекла с вертикальными светильниками-пилонами поддерживали блиставший золотом кессонированный потолок, напоминающий о римской церкви Санта-Мария-Маджоре. Над столовой располагался Большой салон первого класса, спроектированный Роже-Анри Экспером в более лаконичных формах. Темные сдвоенные колонны создавали неожиданно индустриальный акцент, а стены целиком заняли панно из многослойного стекла по эскизам ведущего художника французского ар деко Жана Дюпа на темы античной мифологии и навигации. Кстати, материалы отделки стен «Нормандии» были специально сделаны несгораемыми по соображениям безопасности.

Из Большого салона можно было пройти в курительную, тоже оформленную стеновыми панелями. Они были созданы знаменитым мастером художественного лака Жаном Дюнаном с использованием японской многослойной техники «саби». Жидкую массу густого лака заливали в заранее подготовленные рельефные формы, а затем наносили поверх еще 30 слоев лака, создавая с помощью полировки и патинирования эффект переливающегося золотом фона, на котором выделялись красноватые фигуры людей. Сюжеты композиций на общую тему «Игры и радости человека» были обращены к корням цивилизации – сбор винограда, ловля рыбы, охота… Рождавшие у современников ассоциации с искусством Древнего Египта, собранные из прямоугольных панелей панно шестиметровой высоты – самая масштабная работа Дюнана и наиболее знаменитая часть украшения «Нормандии» – сегодня находятся в различных собраниях мира, в частности, в парижском Городском музее современного искусства. Фрагмент именно этого ансамбля – часть композиции «Приручение лошади» – выставлен на аукцион в Гавре.

Как и почему сохранились эти артефакты? После оккупации Франции гитлеровцами «Нормандия» была конфискована и задержана в порту Нью-Йорка. Как и другие лайнеры, ее ждало переоборудование в транспортное судно для доставки военных грузов, а большинство декоративных деталей было снято и перенесено на склад. В феврале 1942-го, когда работы были в разгаре, на корабле произошел пожар, во время тушения которого «Нормандия» потеряла равновесие и легла на борт. Спустя полтора года корпус подняли и отбуксировали в сухой док, однако вскоре восстановление признали нецелесообразным, и в 1946 году корабль продали на слом. А остатки декоративного убранства, в том числе и панно Дюнана, частью попали в музеи США и Франции, частью были перенесены на французские лайнеры «Иль-де-Франс» и «Либерте», причем ни одна композиция не была смонтирована на новом месте полностью. Сегодня «Нормандия» – культовый корабль-призрак эпохи ар деко, героиня выставок и исследований, а любой связанный с ней артефакт, будь то столовый прибор, бланк телеграммы, кресло или лаковое панно – предмет вожделения коллекционеров из разных концов мира.