Кронштадт. Осколок империи на уровне моря.

Драгоценный остров

Остров Котлин был известен с давних времен: рядом проходил путь «из варяг в греки», на нем стояли летние фактории и коптильни чухонских рыбаков. Но только Петр понял, чем так драгоценен остров: рядом с ним был узкий, 200 м шириной, единственный на весь залив глубоководный фарватер. Финский залив мелководен, но Нева, самая мощная река Европы, свободно несет свои воды в Балтийское море по природному каналу. Еще не веря своей догадке, Петр несколько дней лично промерял глубины вокруг острова и убедился: тот, кто владеет Котлином, – владеет Невой и всем побережьем.

На отмели у фарватера Петр приказал заложить форт и «содержать сию цитадель с Божьей помощью, аще случится, хотя до последнего человека». Постепенно на Котлине отстроили гавани, крепость, судоремонтную базу, форты и – город. Возник Кронштадт. Существование морской крепости во многом объясняет, почему построенный на крайне невыгодной для обороны территории, Петербург так и не был захвачен многочисленными завоевателями. А ведь только шведы пытались сделать это четырежды.

Форты

Многочисленные кронштадские форты сейчас обжиты любителями экзотических пикников. А в форте Тотлебен постоянно живет некий энтузиаст, который пытается восстановить все «как было» и отремонтировать заржавленные механизмы. Там же иногда устраиваются пейнтбольные игры. На первый взгляд, форты разбросаны по заливу в беспорядке. На самом деле они позволяли не пропустить к городу даже легкий катер или шлюпку с вражеской разведкой. Все форты построены на искусственных островах. В нужное место зимой на лед доставлялись дубовые ящики с камнями, весной фундамент тонул, и на мелководье появлялась видимая мель. Дальше – дело времени и, конечно, кропотливая работа.

Для обозрения с суши доступен форт в теле южного участка дамбы. К сожалению, сейчас нельзя увидеть дубовых ящиков фундамента: мореный дуб был немедленно растащен с мелей сразу после отсыпки дамбы. Зато остались мощные стены, капониры, доты, орудийные площадки и толстая броня с амбразурами. Перед Крымской войной российские полководцы выяснили, что самая прочная броня производится в английском Шеффилде, и потратили немалые деньги, чтобы срочно закупить новинку. Англичане не обладали даром предвидения, продали стратегический товар – и потерпели неудачу в лобовой атаке кронштадтских фортов, вынуждены были пытать воинское счастье у стен Севастополя. Форты хорошо послужили и в Великую Отечественную. Они были оставлены войсками лишь в конце пятидесятых, когда появились новые базы в прибалтийских республиках.

Дамба

Все триста лет, пока существует Петербург, его стремились спасти от наводнений. Предлагали разное, но только перед самым распадом СССР наконец решились перегородить залив дамбой. Это сооружение не менее знаменито, чем город-крепость. В последнее время дамбу начали достраивать, пытаются доделать положенные по проекту мосты, водные пропускники. Под фарватером прокладывают тоннель. Уже сейчас можно наблюдать удивительное зрелище – проплывающие над развороченным котлованом океанские корабли.

Чтобы уменьшить отсыпку грунта, дамбу проложили через форты. Три из них исчезли полностью, один серьезно поврежден. С постройкой дамбы Кронштадт перестал быть островным городом. Открытие шоссе на материк совпало с открытием прежде закрытой базы Балтийского флота. Несколько лет по старой памяти у въезда на остров еще действовал пост милиции, но сейчас сняли и его.

Подплав

База подводных лодок, по-моряцки «подплав», находится на территории бывшего торгового порта. С мола Купеческой гавани видны екатерининских времен таможня, рыбные ряды, здание кухни для матросов иностранных кораблей, кран прошлого века, старые орудия, морские мины на тележках – и современные подлодки. В течение двухсот лет с начала основания Кронштадта в торговом порту обрабатывалось огромное количество грузов. Недавно американские историки прислали в местный музей невероятного содержания письмо. В результате архивных изысканий они выяснили, что американская конституция была написана пером, отгруженным на корабль в кронштадском порту: гусиные перья из России считались в те времена лучшими и составляли немаловажную статью экспорта.

После недавнего ухода из Прибалтики Россия вновь вернулась на стоянки петровских времен. Из Лиепаи, места главного базирования советских подлодок, пришлось вывезти не только оружие, но даже и памятник знаменитому командиру Маринеско, и плиты с именами других героев-подводников. Хотя, конечно, памятники в Кронштадте уместнее, чем в Прибалтике. Именно из «подплава» уходили в бой подлодки – и 37 из них не вернулись на базу. И дом, где жил Маринеско, сохранился в Кронштадте, на нем – мемориальная доска.

Город моряков, ученых, спиртозаводчиков и поэтов

Город Кронштадт с самого начала был задуман как образец порядка и продуманной целесообразности. Главная улица города, Господская, с начала застройки разделялась на две стороны – Ситцевую и Бархатную. По одной стороне могли гулять только низшие чины со своими барышнями, по другой – офицеры со своими. На Бархатной стороне жил знаменитый доныне купец-спиртозаводчик Краснобрюхов. Не удивляйтесь, если сразу не поняли, о ком речь. Вспомните финское пиво , того же имени водку и сидр. В один прекрасный день надоела спиртозаводчику его фамилия и подал он императору прошение. Император на прошении начертал в раздражении, что отвлекают от имперских дел по пустякам, а может быть, и шутки ради: «Изменить разрешаю. Но только цвет».

Надо признать, многое построенное предками продолжает использоваться по назначению. Вот что значит однажды задуматься над порядком и основательно обустроить изменчивую жизнь. В здании полиции находится милиция, в здании почты – почта, в «Доме трудолюбия» – техническое училище, в здании военного училища – Морской кадетский корпус, в Матросском клубе – клуб. На прежнем месте Морской завод и мастерская по пошиву парусов. В здании Гостиного двора – Гостиный, причем в том же плачевном состоянии, что и сто лет назад; еще Николай I пенял городским властям на ветхость сооружения и требовал немедленной реконструкции, даже средства выделил, но средства те пустили... Нет, не на то, о чем вы подумали. Средства те пустили на научные исследования.

Поняв закономерность, можно и еще догадаться: «Петровский док... Там док, что ли?» Верно! Двести лет Петровский док был самым большим в мире и продолжает действовать. Рассказывают, после строительства верфи в Кронштадт были приглашены главы многих европейских стран. Все они дивились российскому размаху и гадали, сколько же кораблей теперь сможет строить и ремонтировать Россия. Но еще больше удивились иностранцы, когда им сказали, что док можно осушить всего за сутки. Во всех прочих доках мира после захода корабля на ремонт воду приходилось откачивать насосами не меньше месяца. Но Петр и здесь всех обхитрил. Он приказал вырыть рядом с верфью огромный бассейн, а к нему прорыть глубокий овраг с наклонным стоком-канавкой. И до сих пор Петровский док осушается без насосов, по принципу работы шлюзов.

В Петровском парке стоит один из лучших памятников Петру. Памятник, конечно, не конный, ведь Кронштадт – город моряков. Здесь же – памятник исследователю Новой Земли Пахтусову, рядом – минные мастерские и беседка, в которой проводил свои знаменитые опыты Александр Степанович Попов, русский физик и электротехник. В саду Минного офицерского класса он провел свои первые опыты по связи без проводов. В 1895 году Попов изобрел радио. Чуть позже на испытаниях в Кронштадтской гавани им было обнаружено, что металлические корпуса кораблей мешают распространению радиоволн. Так было открыто явление радиолокации.

Вообще-то в Кронштадте было сделано множество открытий. Например, изобретены и усовершенствованы различные виды морских мин. Заодно придумали и торпеду. Впервые в мире в 1910 году в Кронштадте применили хлорирование воды.

В гаванях морской крепости всегда много кораблей, ветер дует с Балтики, хочется подвигов, хочется поднять паруса. Не зря отсюда выходили искать новые земли Беринг, Беллинсгаузен, Крузенштерн. В 1820 году посланная из Кронштадта экспедиция на шлюпах «Мирный» и «Восток» под командованием Беллинсгаузена и Лазарева открыла Антарктиду.

В 1886 году в Кронштадте родился и был крещен в Морской военной госпитальной церкви поэт Николай Гумилев. Его отец – судовой врач. Детство поэта прошло под отцовские рассказы о дальних плаваниях. Плоды воспитания и бесконечных рассказов о морских путешествиях – в романтических стихах.

Морской собор на Якорной площади огромен, из Петербурга он виден с Петровского острова, из устья Невы и Малой Невы. По размерам он сравним разве что с Исаакием. У ведущего в доковый бассейн оврага установлен памятник адмиралу Макарову, ушедшему на Русско-японскую войну из Кронштадта и погибшему на капитанском мостике вместе с художником Верещагиным.

Святой Иоанн Кронштадтский

В Кронштадте всю жизнь служил священником в соборе Св. Андрея Первозванного отец Иоанн. На переломе XIX и XX веков священников в России было множество, но именно отец Иоанн приобрел ни с чем не сравнимые славу и почитание миллионов православных. Всю жизнь он боролся с безверием и иноверием, проповедовал и помогал страждущим. За 35 лет служения отец Иоанн, живя в миру, ни разу не участвовал в богатых застольях, не играл ни в какие игры, не смотрел представлений, не слушал светской музыки и не предавался никаким другим мирским соблазнам. Каждый день он принимал десятки просителей, помогал в делах, утешал, отвечал на письма, хлопотал, ходатайствовал. Он никогда не спал больше четырех часов, да и то обычно в дороге – на корабле, в поезде, в карете. В Кронштадте у отца Иоанна побывали сотни тысяч верующих. Дом священника сохранился до сих пор, как и балкон угловой квартиры, с которого Св. Иоанн Кронштадтский выступал перед почитателями. К священнику со всей России стекались миллионные средства, и всю жизнь он занимался их перераспределением: помогал нуждающимся (известны десятки рассказов, когда его денежная помощь спасала от смерти), строил приюты и монастыри (в Кронштадте сохранились «Дом трудолюбия», «Странноприимный дом», в Петербурге – женский монастырь). Канонизирован Св. Иоанн Кронштадский был уже в наше время, в начале 90-х прошлого века. Хотя служил он в Кронштадте, святые мощи находятся в Петербурге. Поклониться им можно в женском монастыре на Аптекарском острове, на набережной реки Карповки. Большевики ненавидели отца Иоанна и чуть ли не на следующий день после Октябрьского переворота замуровали подвал, где хранились святые мощи. Торопливость в этом случае спасла святыню от поругания.

Морская романтика

Существует расхожее мнение, что Петр I основал Санкт-Петербург из-за нелюбви к Москве, неприятных детских воспоминаний, боязни боярских заговоров, для «прорубания» окна в Европу и просто так, по монаршей прихоти. Построил он Петербург наобум, на болотах, в царстве сырости и лихоманки. Но так ли это на самом деле?

Петр прожил жизнь, будучи глубоко несчастным человеком. Младенцами умерли восемь его детей, а девятого он сам запытал до смерти. Горе он глушил загулами, развратом, работой, государственным строительством, но самой сильной из его страстей была страсть к корабельному делу. С детства Петр плавал по Яузе на ялике, потом на боте по Плещееву озеру, позже строил флот под Воронежем. Но что все эти реки и озера против могучей Невы и балтийского ветра?!

От яхт-клуба в заводской гавани пройдем к фарватеру. За спиной – «Тотлебен», впереди батарея «Князь Меньшиков», слева, в дымке, великий город и великая река. И пусть Финский залив пахнет тиной и вода в нем пресная. Мимо течет Нева, огромная масса воды – Волга, Дон и Рейн, вместе взятые. А какой простор! Вот где вдохновение и восторг! Вот почему Петр основал новую столицу именно здесь, и вот почему столица здесь так и осталась после скорой смерти основателя и была перенесена в Москву в более прагматичные и совсем неромантичные времена.

Неутомимый адмирал

Вице-адмирал Степан Осипович Макаров был главным командиром Кронштадтского порта и военным губернатором с 1899 по 1904 год. Должность эта, несмотря на название, фактически означала руководство всем Балтийским флотом. И руководство его, надо заметить, оставило весьма глубокий след в истории Кронштадта. Все, чем занимался неутомимый адмирал, несло на себе отпечаток его энергии и нестандартного, творческого отношения к делу, будь то создание мощнейшего в мире ледокола «Ермак» или совершенствование рецепта флотского борща. Степан Осипович оставил огромное количество работ, среди которых выделяются труды по теории непотопляемости судов и книга «Рассуждения по вопросам морской тактики».

Именно из Кронштадта на борту ледокола «Ермак» уходил С.О. Макаров к Северному полюсу, и отсюда он отбыл на Дальний Восток, чтобы возглавить последнюю в своей жизни боевую эскадру.

31 марта 1904 года при выходе на внешний рейд Порт-Артура его флагманский броненосец «Петропавловск» наскочил на связку японских мин. Чудовищной силы взрыв был виден с кораблей эскадры. Сдетонировали мины заграждения, затем боезапас, и броненосец, разорванный вдоль и поперек, менее чем за минуту погрузился в холодные воды Желтого моря. Вместе с более чем 500 матросами и офицерами погиб не просто адмирал, погибла надежда на благополучный исход Русско-японской войны на море.

Уровень моря

В Кронштадте есть место, о котором каждый слышал, но мало кто представляет, где оно находится. Под мостиком через Обводной канал установлен «исходный пункт нивелирной сети», «нуль футштока», попросту говоря, здесь находится тот самый «уровень Балтийского моря». От среднемноголетнего уровня Балтийского моря в России измеряют высоту пригорка на Валдайской возвышенности и высоту Эльбруса. Говорят, после полета Гагарин попросил привезти его к «нулю». По лестнице он спустился к воде, дотронулся до латунной дощечки и произнес сакраментальное: «Вот он, пуп земли». Почему-то Гагарину было важно потрогать «уровень моря».